Память

Добрый след врача Хисматуллина

Говорят, человек жив до тех пор, пока о нём помнят на земле. Забыть такого человека, как врач Фиргат Шагигалеевич Хисматуллин, трудно. Неустанным трудом, своим добрым отношением к людям, трепетной заботой о семье и близких он оставил о себе самую благодарную память. Его не стало 2 года назад...
 

Этот день врезался в память Ракии Садретдиновны со всеми подробностями. У мужа Фиргата Шагигалеевича Хисматуллина заканчивался отпуск, и они решили съездить к дочери Резеде в Сибай. Лишь спустя какое-то время, перебирая события того дня и раньше, понимала: сорвались как-то резко, как на пожар. Побросав вещи и дела, уезжали из дома как бежали, а муж всё торопил и торопил: «Давай уж, поехали...». Теперь лишь понимает: всё было неспроста. В последнее время он, видимо, неважно себя чувствовал. Больше помалкивал, реже стали их тихие беседы за вечерним чаем, стал чаще отнекиваться от приглашений и визитов. С его проницательностью и интуицией, с его 35-летней врачебной практикой, возможно, он что-то уже чувствовал, возможно, и хорошо знал, что времени у него осталось немного. Потому и торопился в тот день к детям, спешил их увидеть и... проститься.
 

Но в тот день ничего необычным не казалось. Действительно, дочь Резеда очень занята. Она преподает в Сибайском институте, работает заместителем директора в институте региональных исследований, много сил и времени отнимала работа над кандидатской диссертацией. Казалось бы, жили рядом, а вот вырваться домой, к родителям, привезти внучку ей не удавалось. Редко виделись и с другими детьми. Постоянно занят старший сын Фаниль, живущий со своей семьей в Уфе. Он пошел по стопам родителей и выбрал профессию врача, стал стоматологом. Заочно получил вторую профессию — юрист. Младшая Гузель закончила БГУ. Судьба забросила ее далеко в Сибирь, где трудится нефтяником ее муж. «Остались в большом доме вдвоём с дедом, — вздыхает Ракия Садретдиновна, — жить бы да жить, видеть как внучки растут, додать им ту любовь и заботу, которые мы, в силу своей занятости, казалось нам, не растратили на детей. Только судьба распорядилась иначе...».
Дед в тот день так и не наигрался с внучкой и уговорил дочь отпустить малышку в Баймак. У Фиргата Шагигалеевича оставались еще несколько дней отпуска, бабушка — на пенсии, так что приглядеть было кому. Вот и решили побаловать внучку, дать ей возможность вдоволь побегать и поиграть на свежем воздухе. Места много, двор просторный, и, благодаря заботам бабушки, весь усыпан цветами. Стоял конец августа, и они полыхали как радуга, радуя взор самыми невероятными оттенками расцветок и форм.
 

Как и утром, теперь супруги заторопились домой, но машину Фиргат Шагигалеевич вёл, как всегда, спокойно и уверенно. Его девочки расположились на просторном заднем сиденье «Волги». Через зеркало заднего вида дед весело перемигивался с внучкой и чему-то улыбался. Далеко не новая, машина шла ровно и сильно. Каждый болтик и винтик Фиргат Шагигалеевич выверял и проверял собственными руками. Технику он знал хорошо. Водитель — это его первая профессиия, которую он освоил сразу после окончания Первоиткуловской средней школы. Это было и его первым шагом на пути к мечте — стать летчиком. Родители всячески поддерживали стремление сыновей к учёбе. Они по себе знали, что только любимое дело и желание быть в ней мастером принесут удовлетворение и радость жизни. Глава семьи Шагигали Нургалеевич был известным не только в деревне Каратал, но и во всём районе кузнецом, мама Магрифа Сибагатовна прославилась как передовая трактористка времён освоения целинных земель в Зауралье. Времена были другие, и учиться им не пришлось. Потому и радовались тому, что оба сына потянулись к знаниям, смогли получить высшее образование. И выросли они под стать трудолюбивым и очень дружным родителям. 
 

«Не помню случая, чтобы свекор поднял голос на кого-то из домашних, — вспоминает Ракия Садретдиновна. — Уважая сыновний выбор, семья встретила меня, как родную дочь. Фиргат Шагигалеевич оказался очень семейным человеком: окружил заботой меня, баловал детей, обожал внучек. Их у нас четверо и по каждой дед откровенно скучал, терял настроение, если долго кого-то не видел. И в тот, его последний, день я подумала именно об этом». 
 

Как только машина знакомо заурчала у ворот дома, во дворе дружно загорланила проголодавшаяся птица, взмыкнул теленок, по-щенячьи подала голос тоже явно оголодавшая собака. Хозяин торопливо загнал машину во двор, даже не раздеваясь, прошел в сарай, загремел ведрами, приговаривая: «Сейчас-сейчас, и напою, и накормлю, не сердитесь, загулял сегодня ваш хозяин...». Любил Фиргат Шагигалеевич возиться во дворе. Здесь всегда была живность, работа, требовавшая его умелых рук. Он всё старался делать сам, до последнего гвоздя. У него даже в рабочем кабинете всегда под рукой был ящик с инструментами. Особенно он пригодился, когда здесь открывалось травматологическое отделение. Это было в конце 80-х прошлого столетия. Это сказать легко: «Открывали». Решили приспособить под это дело старое кирпичное здание больницы и сделать всё собственными силами. Ф.Ш. Хисматуллина сразу же поставили заведующим. Вот и легла на его плечи задача вычистить и расширить заброшенный подвал здания, где прежде была котельная, и развернуть здесь реабилитационное отделение. Укрепить плывущие стены, заново отштукатурить и покрасить верхние этажи. Здесь потом будут развернуты палаты для больных, операционный блок, процедурные кабинеты и пр. Но прежде были тонны сажи и старой штукатурки, грязь, тяжелые носилки с растворами — всем досталось. Фиргат Шагигалеевич уставал так, что оставался здесь ночевать. Работал с азартом, с упоением, забывая об отдыхе и еде: он и столярничал, и электрику знал, и в сантехнике разбирался. А ведь никто не замещал его врачебной практики, его ночных дежурств и операционных дней. Зато как был он счастлив, когда всё было позади и его мечта открыть травматологическое отделение стала реальностью. Всех от души обнял, расцеловал, поблагодарил. Потом многие годы Ф.Ш. Хисматуллин успешно руководил этим отделением, удивляя коллег из других районов условиями и результатами лечения, его оснащением: настойчиво, где-то настырно добиваясь поставки в отделение специфического оборудования. В то время многое было просто недоступно, тем более в сельскую больницу. Многих потом ставили здесь буквально на ноги, спасая от инвалидности, возвращая к жизни. Лишь поздний встревоженный звонок из дома мог оторвать Фиргата Шагигалеевича от бесконечных хлопот заведующего отделением и напомнить о доме. Но как бы поздно ни заканчивался рабочий день, он успевал и уроки проверить, и маленькие детские секреты выслушать, и во дворе управиться.
 

К счастью, дети радовали и редко огорчали, росли самостоятельными, хорошо учились, взрослея, брали заботы о доме на себя. Мама работала акушеркой и тоже сутками пропадала в больнице. Но оба очень любили и заботились о доме, который они построили своими руками. Ракия Садретдиновна — хлебосольная и гостеприимная хозяйка. Фиргат Шагигалеевич с удовольствием обустраивал двор, возился с живностью. Может, деревенская натура сказывалась или просто любил он всё живое? Глядя на них, видимо, глаза и душа его отдыхали после трудного рабочего дня, наполненного стонами, нередко кровью и чужой болью. Ведь нагрузки, и физические, и душевные, ему приходилось выдерживать неимоверные, какие и летчикам не снились: работал хирургом, травматологом, патологоанатомом, судмедэкспертом, последние годы — онкологом. 
 

Фиргату Хисматуллину не удалось поступить учиться на лётчика, как ему мечталось: подвело зрение. И он подал документы в Башкирский медицинский институт. Так приобрела реальность другая его юношеская мечта: помогать людям. Он стал хирургом, и без раздумий поехал работать на родину, сначала в Сибай, а потом в Баймак, где отстраивалась и расширялась районная больница. Тем более, что предлагали и рабочее место, и жилье для молодой семьи. 
 

Всё в своей жизни Фиргат Шагигалеевич делал основательно, и жену себе выбрал под стать, раз и навсегда, после единственной встречи с подвижной, черноглазой девушкой из Гафурийского района. «Мы даже дружить не успели, — вспоминает Ракия Садретдиновна. — Я приехала на новогодние праздники к подруге в Уфу из Стерлитамака, где училась на фельдшера. В компании мы оказались рядом с Фиргатом. Он уже тогда выглядел основательным, солидным. Заворожил приятным тенором, умением расположить к себе. Весь вечер от меня не отходил, а весной заслал сватов. Он был так настойчив, что я согласилась, хотя за мной уже полтора года ухаживал свой деревенский парень».
 

Ракия Садретдиновна и Фиргат Шагигалеевич были удивительно гармоничной парой. Объединила их студенческая юность, затем годы и годы работы медиками в одном коллективе, общие семейные заботы. Прожили они вместе почти сорок лет. «И каких лет! — говорит Ракия Садретдиновна. — Пролетели они как один день, полные взаимного уважения, любви и преданности. Дай Бог нашим детям, всем-всем такого же семейного счастья». В 2008 году семья Хисматуллиных получила и официальное признание, как примерная и образцовая. В тот год в России появился новый праздник — День семьи, любви и верности и первыми в нашем районе, кто получил особую медаль и Диплом образцовой семьи, была чета Хисматуллиных. 
 

«Он был замечательным семьянином и отцом, — продолжает вспоминать его супруга. — Он не дал мне повода пожалеть о своем выборе хотя бы на миг. Взял на себя все заботы о доме, все материальные хлопоты. Любил дарить подарки мне и детям. И не только по праздникам, нет! Каждую весну непременно отправлялся на машине за подснежниками и преподносил их мне, напевая: «Первые цветы весны моей первой любви...». Разве такое забудется!? Как же мне не хватает теперь этого скромного синего букетика, самого дорогого для меня, преподнесённого любимым человеком. А каких хороших детей он мне подарил, какие замечательные у нас внуки! Я очень счастливая женщина и жена, благодарна судьбе за то, что встретила в своей жизни такую надежную опору, такого верного мужчину, как Фиргат Хисматуллин. Его заботливость о близких не знала границ, всех он любил и опекал. Его и моя мама доживали свои дни в нашем доме. Зная, что тёща любит сладкое, баловал ее сладостями, помнил даже, какое мороженое она любит».
 

Заботливость Фиргата Шагигалеевича, действительно, не знала границ, его хватало с лихвой не только на близких. Больше 20 лет он занимался профсоюзными делами, помогая коллегам решать их большие и маленькие проблемы, к нему ехали земляки, обращались друзья и совсем малознакомые люди с просьбами «посмотреть», «потрогать», «послушать». И совсем одолели страждущие, когда у него открылись мануальные способности, причем с результатами явными и неоспоримыми. Ваш автор сам тому красноречивый пример. После автоаварии стали мучить головные боли, боли в спине и позвоночнике. Стоило только позвонить, «поскулить» в трубку о своих бедах, как в трубке слышалось: «Зимагор! (Это значило, что абонент сильно возмущён твоим долготерпением). Немедленно иди ко мне!». А там — жёсткая кушетка и не менее получаса истязания руками, локтями, какими-то колющимися приборами твоей взбунтовавшейся спины. Позвоночник трещит, суставы хрустят, холодный пот градом. А тут ещё какой-то резкий поворот головы и треск в ушах, словно переломили пучок хвороста. Всё, думаешь, тебе уже никогда не встать с этой кушетки. Так тут и помрёшь.. И вдруг легко вскакиваешь, не веря себе и своим ощущениям, оглядываешься на довольно улыбающегося врача. Нет, не на врача — на кудесника с волшебными руками. И голова не болит, и ноги легкие, и спинка выпрямилась! А вот врач выглядит не очень. Как выжатый лимон, причем лимон в мокром от пота халате. Столько сил и энергии он потратил на тебя. Или как-то однажды на ходу дернул за ухо и, легко неся свое большое тело, быстро пошел дальше по коридору поликлиники. Удивительно, но мучившая уже неделю ангина исчезла на второй день. 
Фиргат Шагигалеевич проработал в Баймакской больнице больше 30 лет. Врач высшей категории, отличник здравоохранения РБ, он знал и любил свое дело. Сотни спасённых им жизней — это ли не награда за труд! 
 

Случайно выглянув в окно, Ракия Садретдиновна увидела, что муж закончил с хлопотами во дворе и медленно идет по дорожке к дому. Но шёл он как-то неуверенно и осторожно, потом медленно осел на крыльцо. Это насторожило и напугало. Выбежав навстречу, по лицу сразу поняла, насколько ему плохо...
Потом была «скорая», падающие из рук таблетки, суета в больнице, глубокий провал в памяти, когда сообщили, что Фиргата Шагигалеевича не стало...
Насколько он был дорог людям, семья поняла в день его похорон. Двор не вмещал желающих с ним проститься. Подъехала патрульная машина, чтобы хоть как-то упорядочить движение на улице. А машины всё прибывали. Потрясённые случившимся, люди не скрывали слез. Оставить о себе такую память — уже ради этого стоит жить и работать, как жил и работал врач от Бога Фиргат Шагигалеевич Хисматуллин. 

Г. НИГАМАТОВА,
 заслуженный работник культуры РБ.